Юлия Григорьева - Семиречье [трилогия : СИ]
— На меня не действуют чары, — опять повторил Радмир.
— Я тоже защищен от чужих чар, от любовных так точно, — сказал чародей. — Самый беззащитный среди нас Ярополк.
— Почему, — возмутился тысячник. — Я крепче, чем вы думаете!
— Ты должен держаться от нее подальше, — взмолилась Белава.
— Не переживай, — усмехнулся Радмир, — мы оградим Ярополка от Желаны. — и девушка покраснела.
Они снова замолчали. Белава пыталась справиться с раздражением, которое все больше захлестывало ее. Ярополк улыбался, поглядывая на нее. Радмир ехал с бесстрастным выражение, а чародей продолжал думать.
— Что-то должно быть в этой Желане, — наконец сказал он. — Для чего-то она нужна беловолосому.
— Мы можем спросить у беловолосого, — сказал Ярополк, и было неясно, шутит он или говорит всерьез, — когда поймаем.
— Осталось только поймать, — засмеялся Радмир.
— Скоро мы узнаем, можем мы это сделать или нет, — улыбнулся Дарей. — Послезавтра мы дойдем до Затонухи, потом еще три дня пути и будет Пустошев. Остановимся там на день, поговорим с князем, а потом двинем в Пустошь.
— Белаве обязательно ехать с нами? — спросил Ярополк.
— Я хочу оставить ее в Пустошеве, — ответил чародей.
— Что? — девушка не поверила своим ушам.
— Они правы, — Радмир был серьезен как никогда. — Тебе лучше остаться в городе.
— Ни за что! — воскликнула Белава. — С чего вы решили, что я останусь?
— С того, что это опасно. Мы до конца не знаем, с чем имеем дело. — спокойно ответил Дарей.
— Но, мастер! А как же Звери? Мы уже много про них знаем.
— Звери не главное. Даже черная женщина не главное, возможно. Мы не знаем, кто такой беловолосый, и самое важное, кто ему помогает.
— Мы узнаем на месте! И моя сила, она ведь может пригодиться вам!
— Я все сказал, — ответил чародей, и девушка обижено засопела.
Ночевать пришлось в лесу. Чтобы добраться быстрей, они срезали путь. Белаве не спалось. Она села к огню, вглядываясь в жаркое пламя. Она все еще переживала из-за слов мастера. Как же можно вот так с ней? Девушка протянула руки к костру. Пальцы ее вспыхнули, не причиняя ни боли, ни увечья. Она позволила огню дойти до запястий, а потом начала собирать пламя в один большой шар, подтягивая постепенно к себе весь огонь, из которого вылепила, словно из глины, цветок. Сформировала лепестки, закрутила пальчиком сердцевину.
— Как красиво, — раздался рядом голос Ярополка.
Он сел рядом с ней, глядя на этот огненный цветок, с плавящимися и переливающимися лепестками. Искры с треском выскакивали из середины и разлетались над лепестками. Тысячник некоторое время любовался белавиной работой, потом повернулся к ней и взял за руку.
— Ты злишься? — спросил он.
— Мне обидно. Почему вы не хотите меня взять с собой?
— Потому что хотим сберечь тебя, — он взял и вторую руку девушки.
— Но ведь я могу пригодиться.
— Дарей сильный и опытный, он справится один.
— Но во мне столько всего! — воскликнула Белава, — хоть что-то да сгодится.
— Белавушка, — мягко произнес Ярополк, — ты еще так молода…
— Значит порты мужу штопать в самый раз, а как в дело, так молода? — она вскочила, зло утирая слезы.
— Замуж… Почему ты не хочешь замуж?
— А что мне там делать? — она снова рядом с тысячником, он не ответил, о чем-то задумавшись.
Белава посмотрела на него. Его лицо озарялось таинственными всполохами, отражавшимися в больших карих глазах. Она подумала: «Какой же он красивый» и подняла голову, пытаясь спрятать эту мысль. Звезды переливались на ночном небосклоне, навевая какие-то странные мысли, необычные желания. Девушка перевела взгляд на губы мужчины и неожиданно подумала, а какого это, когда тебя целует мужчина? Не отца, не брата, а Мужчины? Любава когда-то рассказала, после того, как вышла замуж, что у нее кружится голова, стоит мужу прижать ее к себе и…поцеловать, да! Сестра говорила, что все мысли вылетают из головы, когда муж целует ее. Как же хотелось, почувствовать то же самое, то же… Не особо отдавая себе отчет, девушка потянулась к Ярополку.
— Белавушка, — выдохнул Ярополк, на мгновение отстранив ее. — Ты правда этого хочешь?
— Поцелуй меня, — сказала она и снова потянулась к нему.
Ярополк взял ее лицо в руки, мгновение смотрел, а потом прижался к таким желанным девичьим губам. Белава сначала прислушивалась к движению губ Ярополка, потом несмело повторила за ним, и наконец обвила шею мужчины руками, отдаваясь этому первому поцелую. Дыхание мужчины стало прерывистым, он крепко сжал девушку, почти сделав больно и вдруг резко отстранился. Глаза его пылали, и Белава с удивлением заметила, что дышит так же тяжело. И ей захотелось повторить новый опыт.
— Нет, Белавушка, — остановил ее Ярополк. — Твой поцелуй так сладок, что я боюсь сделать то, что не должен делать.
Она ничего не ответила, стараясь даже не думать о смысле его слов.
— Ты станешь моей женой? — спросил он и тут же добавил. — Я не тороплю тебя. Я готов ждать, когда ты закончишь обучение, да и Дарей раньше не отдаст тебя. Я даже готов помогать тебе в твоих чародейских делах.
— Ярополк, — начала она.
— Нет, нет, не спеши с ответом. Если тебе нужно время, я буду ждать, обещаю. Сколько понадобится, только не говори сейчас нет, — он с мольбой посмотрел на нее.
— Не скажу, — улыбнулась она, все еще шальная от поцелуя.
— Не скажешь— нет? — он широко улыбнулся.
Она открыла рот, чтобы ответить, как вдруг раздался кашель. Радмир встал, сладко потягиваясь.
— А что вы еще не спите? — спросил он, чему-то радостно улыбаясь. — Вставать уже скоро. Смотри, Белава, придется тебе на вас обоих заклинание бодрости накладывать. А что? Зато новую дорогу проложите до Пустошева, — и он тихо засмеялся.
Романтическое настроение в момент улетучилось. Девушка сверкнула глазами.
— Ты сам-то что вскочил? Тебе надо к встрече с твоей красавицей готовится, отсыпайся, чтобы сил набраться, — бросила она и ушла на свое место.
Ярополк досадливо поморщился и покачал головой. Он подошел к Белаве, укрыл ее потеплей и шепнул:
— Да пошлют тебе Великие Духи добрые сны, — она не ответила.
Мужчина тоже лег, и какое-то время смотрел в звездное небо. Вскоре вернулся на свое место и Радмир, лицо которого было хмурым, будто он и не веселился несколько минут назад. Наконец, сон сморил всех, и на опушке, покрытой защитным заклинанием, настала тишина.
Глава 22
Затонуха была самой коварной рекой в Семиречья. Неширокая и мелководная на первый взгляд, она не вызывала никаких подозрений у тех, кто ничего не знал о ней. Вроде бы дно было совсем близко, можно даже перейти ее, а не переплыть. Но стоило сделать шаг и встать на такое близкое и гостеприимное дно, как доверчивый человек уходил с головой в ледяную черную воду. Мало кто выбирался на берег из этой ловушки. В этой реке не было ни Водяного, ни русалок, ни рыбы. Народ говорил, что в Затонухе живет чуди ще с тремя жабьими головами, хвостом рогатым и восемью лапами с сильными и острыми клешнями. Перебирались через Затонуху исключительно по мостам, перекинутыми через реку. Волновать воду лодками и плотами никто не решался.
